7.
Толстый граненый стакан с чаем задрожал, и Катька поскорей грохнула алюминиевый поднос на первый же попавшийся стол. Хорошо хоть сидели за ним какие-то первоклашки. Те только посмотрели на нее, удивленно, и снова принялись увлеченно уплетать макароны, не забывая при этом корчить рожи и что-то рассказывать «А Светлана Анатольевна сказала…» Хорошо им, у них уже каникулы, вот в лагерь школьный ходят. Вообще-то и у Катьки осталось два учебных дня. Последнее свободное лето, как уже успели сказать все учителя, а дальше одиннадцатый, экзамены, все дела. Не это ее заботило, ой не это, что уж притворяться. С Сашкой они в школе делали вид, что почти незнакомы, так – одноклассники, пару раз переглянулись в коридоре. Не сказать, чтобы это Катьку особенно заботило, но… Но уж больно бесило как на Сашку смотрели эти крали, Светка с Дашкой, типа первые красавицы, было б на что смотреть. Тощие обе, Дашка – дылда, а Светка за ней хвостиком бегает. Ну шмотки у них классные, тут уж ничего не скажешь, только Катька как-то с детства привыкла на одежду внимания не обращать. Потому что дурость никакой модой не прикроешь.
читать дальшеКатька села за свободный стол и снова вспомнила разговор, подслушанный вчера. Всех согнали, по обычаю, в спортзал на линейку, типа поздравить с окончанием учебного года. Ну не всех, конечно, только девятые-одиннадцатые, да и то, тех, кто не успел вовремя улизнуть. Тягомотина та еще. Так, мало того, Катьку еще и угораздило оказаться в одном ряду с этими красотками. Она честно пыталась не обращать внимания на их муру, у нее всегда довольно неплохо получалось отключаться от неинтересного, но тут внимание привлекло знакомое имя.
- Господи, скорей бы уже это все закончилось… Надоели со своими наставлениями. Начинали бы прямо с дискотеки что ли, там хоть отвлечься можно, - Светка говорила чуть лениво растягивая слова голосом королевы стерв.
Дашка хмыкнула.
- Чо тебе на этой дискотеке, чо ты там не видела, одни и те же рожи, чо как будто парней наших не знаешь…
- А может и не знаю. Смотри, каким красавчиком Сашка стал. Кто бы подумал. Еще и типа за ум взялся, типа учится. Но все равно, есть в нем что-то… Меня, знаешь, возбуждают плохие парни…
Две дуры, склонившись друг к другу, захихикали как… Ну дуры и есть.
У Катьки щеки загорели и она поспешно опустила голову, прикрыв их распущенными волосами.
- У меня тут на английском карандаш упал, он достал и так на меня посмо-о-о-трел… Мне аж жарко стало, - Светка продолжала выставлять себя дурой. С огромным успехом. Жаль никто кроме Катьки, похоже, этого разговора не слышал.
Вот значит как. Посмотрел он. Катьке почему-то очень захотелось пойти на эту чертову дискотеку. Желательно с каким-нибудь красавчиком, вон хоть с этим, из одиннадцатого. И наплевать, что у него своя девушка есть, и еще десять, как минимум, по нему вздыхают. Сашка-то, похоже, не горел желанием ее куда-нибудь пригласить. Эй, крестная фея, если ты есть самое время появиться… Катька угрюмо зыркнула в сторону красоток, те продолжали о чем-то шептаться. Ага, как же, ну и кто теперь из нас дура?!
Черт-черт-черт!.. Ну почему все так? Почему все не может быть просто? И этот тоже хорош, уж, наверняка, симпатии всяких стерв не без его участия возникли. Она уставилась на Сашку, а когда тот посмотрел в ответ, широко улыбнулась. Слишком широко. Сашка удивленно передернул плечами, явно не зная, что думать, но тоже улыбнулся. Слева снова зашушукались, Светка поправила волосы, думая, что улыбка предназначается ей. Катьку затопило какое-то сладостно-мстительное чувство. Ну умные, а?!
Сашка не знал, как ему быть. Катя, похоже, особого желания идти на выпускной не испытывала. Сашка пытался себя успокоить: это от ее обычной неприязни больших компаний и прочего, все боится, что кто-то на ее свободу позарится. А что если она просто не хочет, чтобы кто-то узнал об их отношениях? Ведь приди они вместе – все сразу станет ясно, не так ли? Засунув руки в карманы, он ждал Катьку за школой, делая вид, что курит.
До дома шли как всегда – окольными путями и молча. Возле забора, открыв шаткую калитку, она как-то помедлила, будто хотела что-то сказать, но передумала и побрела к крыльцу. Тут уж Сашка не выдержал.
- Кать, ты завтра вечером занята?
- Смотря для чего, - последовал ответ.
- Ну, знаешь, завтра же последний день перед каникулами, дискотека, всякое-такое… Может, пойдем?
Катька приостановила шаг, сделав вид, что задумалась.
- Ну не знаю…
- А меня Светка сегодня спрашивала, пойду ли я…
- Нет, я вообще не против, - Катька среагировала мгновенно, он даже не ожидал. Отличный предлог, похвалил он себя, конечно, никакая Светка его ни о чем не спрашивала, хотя эти две подружки уже месяц глаза ему изрядно мозолили.
- Ладно, тогда. До завтра.
Домой Сашка возвращался в хорошем настроении, даже слегка насвистывал.
Катька, в прямом смысле, металась по комнате. Уже скоро пять, а она ни черта не готова к этой гребанной дискотеке. Спокойно, спокойно, она и так сегодня весь день срывается, наорала ни с того ни с сего на Ксюху. Вон она, сейчас, сидит и дуется в своем углу возле окна. Вырисовывает что-то на стекле. У Катьки перехватило горло, когда она увидела, что сестра написала «Катя» и теперь, пыхтя, пытается нарисовать вторую половину сердечка, чтобы получилось красиво. Она подбежала, клюнула Ксюху в нос, обняла. Все хорошо, мол, прости меня. Мать, чувствуя неладное, с утра пыталась подкатить с разговорами: виданное ли дело Катька собралась на школьный вечер! Ох, мама-мама, знала бы ты, что на этих танцах порой бывает, может, и не радовалась бы так. Катька всегда пересекала материны разговоры «об отношениях», а сегодня уж тем более – так никаких нервов не хватит. Катька быстро залезла в джинсы, отбросив выглаженную с утра юбку, может хоть удобная одежда успокоит немного. Ни черта!
Сашка уже ждал ее у школы. Слегка удивленно поглядел на ее джинсы, но ничего не сказал. Сам-то, вырядился! Из привычной Катьке одежды на нем была только куртка. Потертые джинсы казались как-то новее, чем обычно, и футболочка цивильная. Сашка как-то улыбнулся, словно про себя, и поглубже спрятал руки в карманы. «Ничего, еще до конца вечера эти руки будут на мне» - подумала Катька, мол, плавали – знаем.
- Пошли что ли?
Актовый зал был затемнен, на главной лестнице толпились молодые да ранние, оккупируя немногочисленные углы за пока вполне невинными поцелуями. Собственно на импровизированной площадке почти никого еще не было. Ни них смотрели удивленно, это Катька заметила. А красотки так чуть словами не подавились, прихорашиваясь у зеркала. Ну все, Катенька, жди теперь слухов.
Включали какую-то чушь. Хотя Катька не особенно в современной музыке разбиралась – дома у них был старый проигрыватель – танцующие детки таких, наверное, и не помнят – еще отцовский. И куча пластинок. Магнитофон, кстати, тоже был – «Романтик» двухкассетный, лет десять назад немыслимая роскошь. Лет десять назад, когда они были обычной семьей. Та-а-ак, стоп, не хватало еще в эту сторону копать. Ну были и были. Короче Катька хорошо разбиралась в музыке 70-80-х, но и тут оригинальности особой не было. Из современного у нее были с десяток кассет, две из которых она на спор свистнула с лотка заезжих торговцев. На них ничего не было написано, просто вставлены белые бумажные квадратики с перечнем песен и названием «Коллекция русского рока». Но этих песен на дискотеках не включали. Еще Катька очень любила Высоцкого, она и Ксюхе его пластинки включала, когда та еще совсем крохой была. Хрипящий голос действовал странно успокаивающе.
Как-то незаметно они с Сашкой влились в общий круг, вернее, собрание маленьких кружочков. Песни включали пока что бездумно веселые, под которые можно просто дрыгаться, не думая ни о чем. Медленных танцев не намечалось.
Сашка поглядывал на Катьку: что-то в ней было сегодня нервное, что-то острое. Сашке, глядя на ее попытки веселиться, почему-то безумно захотелось увести ее отсюда. Зачем, вообще, они сюда пришли? Но, с другой стороны, что они – дети? Она же шарахается от каждой его попытки сблизиться, как будто он одним держанием за руку не ограничится. А, может, и не ограничится. Сашка снова вспомнил их злополучное знакомство. Черт, надо что-то с этим делать…
Ну, вот оно. Ведущий удивительно гнусавым голосом, совсем непохожим на голос местного школьного любимца, ведущего всех публичных мероприятий, объявил первый медленный танец. Катька попыталась слиться со стеной, одновременно выискивая Сашку (а ну как он, плюнув на ее настроение, отправится к другим?). Нет, Сашка направился к ней. «Пойдем, подышим» прозвучало, по крайней мере, как праздничный салют. Катька быстро-быстро закивала, улыбаясь как всем довольный китаец, не понимающий русского языка. Выйдя в коридор, они встали у одного из окон. Катька тут же запрыгнула на подоконник – глупая детская привычка, с которой тщетно пыталось бороться школьное руководство.
- Если тебе не нравится, давай уйдем, – Сашкин голос звучал как-то странно сухо.
Катьке хотелось сказать, что ей не нравится, но он ведь не поймет, еще решит, что она ломается, цену себе набивает.
- Ну, тут, в общем, ничего… Весело, – голос, однако, совсем не передавал ни радости, ни веселья.
- Тогда пойдем? Только я перекурю, подожди минуту.
Сашка выбежал на улицу, похоже, собирался дождь. Руки, почему-то, дрожали, и он долго не мог прикурить. Две затяжки, обычно помогавшие во всех бедах, сегодня не справлялись. Он откинул сигарету и уже собирался вернуться, как увидел на школьной клумбе, одинокий, только распустившийся тюльпан. Эх, припадет ведь ему еще и за это, ну и черт с ним. Спрятав цветок под куртку, он проскочил мимо бдительной охраны в виде караула учителей и уборщиц, меняющихся попарно через полчаса.
Катька все еще сидела на подоконнике. Он подошел и положил цветок рядом. Он представлял, как она улыбнется, скажет «Спасибо!»… Как же.
Катькины глаза почему-то превратились в узкие щелочки, процедив «За доступ к телу что ли плата?», она спрыгнула, оттолкнув его. Катька так надеялась, что Сашка улыбнется ей той мягкой улыбкой, которая иногда появлялась у него на лице, когда он думал, что на него никто не смотрит. Или хоть той опасно-призывной, которой он смущал некоторых девчонок. Скажет ей, что она красивая, и цветок он подарил ей без всяких задних мыслей. Что она нравится ему, несмотря на пьющего отца, зачуханую мать и отсутствие модных тряпок.
Сашка просто развернулся и ушел. Первый раз в жизни захотел сделать кому-то приятно, быстрее, быстрее, уйти, пока не сказал или не сделал что-нибудь…
Катька стояла, спрятав лицо в ладони, в окно иногда ударялись капли начинавшегося дождя, и Катьке казалось, что ладони сырые именно от этого. Потом она выпрямилась и пошла к выходу, но на полпути вернулась и забрала несчастный тюльпан, распластавшийся на подоконнике.
Дождь встретил ее на выходе потоком воды, и Катька метнулась на задний двор, где хотя бы можно было переждать. Темно, хоть глаз выколи. Опершись о кирпичную стену, она стояла, продолжая сжимать в руке цветок.
- Проводить тебя? Проводить тебя до дома?
Катька чуть не подпрыгнула. Сашка стоял, прислонившись к противоположной стене, но защищенный, помимо общих сумерек еще и тенью от крыши. Катька помотала головой, а потом вдруг сказала:
- Мне никто еще цветов не дарил. Да мне почти вообще никто ничего не дарил. Зачем?
- Почему ты так сказала про доступ к телу?
- Я первая спросила.
- Ну… Просто, ты же слов не понимаешь. Как мне еще было сказать, что ты мне нравишься? В книжках это обычно срабатывает. А ты – вот как.
- Слова я тоже понимаю, у меня, наверно, с памятью проблемы. Я не помню, чтобы ты мне это говорил, - привычно съязвила Катька.
- Так почему?
- Ну, я подумала, что, может, ты подумал, что я – такая… Из тех… Ну в общем, что со мной легко…
- Да уж, с тобой легко…
- Я же не знала…
- Ты должна была знать.
- Интересно как? Ты же на меня и не смотришь почти, а если смотришь, так почти всегда хмуришься.
- Просто должна была знать и все.
Катьке почему-то стало тепло, несмотря на то, что от стены тянуло влажностью.
Дождь заканчивался.
Они вышли из-под арки, с которой началось их знакомство. Тюльпан, прижатый к правому бедру, налаживал тесные отношения с Катькиными джинсами, всерьез опасаясь не пережить этой ночи. Шагов через десять Сашка взял Катьку за руку, сжал ее ладонь и спрятал в кармане своей куртки.